Интервью с Валерией Новодворской, размещенное на сайте "
Международного сообщества менеджеров" во многом перекликается с моими мыслями, поэтому заслуживает, чтобы размещенным быть полностью. Комментарии к нему читайте на
самОм сайтеКто съел бизонов, или Пещерная буржуазия. Валерия Новодворская об уроках кризиса
Разные страны должны извлечь из нынешнего экономического кризиса разные уроки, считает российский политик и журналист Валерия Новодворская. Запад должен понять, что нынешняя социальная политика дорога и неэффективна. России же предстоит вынести уроки совершенно иного свойства: «собирательство» природных ресурсов не может быть экономической стратегией в XXI веке.
Интервью с Валерией Новодворской продолжает цикл, который получил рабочее название «Третье сословие в Третьем Риме». Открывшее цикл интервью с социологом Борисом Дубиным раскололо Сообщество надвое. В слабости и неразвитости среднего класса одни читатели увидели беду, другие – шанс России. В свою очередь, команда E-xecuitve, внимательно следящая за реакцией аудитории, посчитала необходимым продолжить тему среднего класса.
E-xecutive: Нынешний кризис для Запада – это кризис ликвидности или кризис смысла? Он задевает базовые принципы капитализма? Валерия Новодворская: Он ничего не задевает, кроме того, что Западу надо вернуться к традиционным американским и европейским ценностям. А главная ценность капитализма - это «как потопаешь, так и полопаешь». Но с понятием социального государства возникла целая когорта попрошаек, которые топать не хотят, а лопать очень даже желают и считают, что их обязательно должны кормить. Одни – индейское меньшинство – за то, что когда-то белые съели их бизонов. Другие – за то, что их предков привезли в Америку на плантации. Спрашивается, почему не сопротивлялись, почему поехали и почему до сих пор не научились себя кормить? Вот Барак Обама сам себя кормит, и очень неплохо, почему другие этого не делают? Кризис – это вопрос избыточной «социалки», невыносимых для государства обязательств по содержанию тех, кто не зарабатывает. Человек не зарабатывает на качественное медицинское обслуживание, но хочет его иметь: лечите меня, учите меня, заботьтесь обо мне. Почему не было кризисов перепроизводства в XVIII-XIX веках? Потому что не было института «социалки». Кто ковбоев кормил на Дальнем Западе? От кого пенсию надо было получать? Человек сам деньги в банк откладывал, на это жил. Не было никаких обязательств по жилью, никакой ипотеки, никаких кредитов.
То же самое можно сказать о Европе. «Социалка» Францию чуть не довела до банкротства задолго до нынешнего кризиса. Коммунисты из Национальной ассамблеи устроили французам сокращенную рабочую неделю. Маргарет Тэтчер в свое время спасла Англию от этого безделья, введя жесткие правила, поэтому Англия и процветала какое-то время. Для Запада кризис – это серьезный вопрос: никому ничего не надо давать даром.
E-xecutive: А что несет с собой кризис России? В.Н.: В России это не совсем экономический кризис, это тротуар, на который мы не подостлали экономической соломки. Потому что в России вообще нет экономики, а есть только труба. А и Б сидели на трубе. И когда цена на газ или нефть падает, то на трубе ничего хорошего не остается. В России экономические кризисы протекают не так, как на Западе. Там кризисы – явления развитого капитализма, перепроизводства, избыточной «социалки», желания жить не по средствам, а у нас – следствие того, что «Шел я верхом, шел я низом, строил мост в капитализм,/ Не достроил и устал, и уселся у моста./ Травка выросла у моста, по мосту идут овечки,/ Мы желаем очень просто отдохнуть у этой речки». Это мы расхлебываем последствия того, что Егору Гайдару с Анатолием Чубайсом, Альфредом Кохом, Борисом Немцовым не дали завершить реформы. Россия не провела экономические реформы, не имеет нормального сельского хозяйства, фермеров передушили, колхозы не распустили, а что касается предприятий, то они ничего не производят из того, что имеет спрос на рынке. Поэтому мы находимся в состоянии перманентного кризиса, просто мы не хотим этого замечать. Живем сегодняшним днем, а после нас хоть потоп. Вот потоп и наступил, весьма неожиданно для тех, кто не хотел слушать политические метеосводки. В России будет не просто кризис, а конец света, дайте срок. Если цена на нефть не поднимется, мы увидим «небо в алмазах». И дай бог, чтобы она не поднялась, – может быть, тогда мы возьмемся за ум и начнем зарабатывать без нефтяной иглы.
Вот замечательные жители Пикалева. Работали на нерентабельном предприятии, которое надо было закрыть. Правительство готово им предоставить новые рабочие места и подъемные? Жители готовы переехать в другой регион страны и работать там? Нет. Они перекрывают трассу и ждут, что Владимир Путин их накормит. Накормит, оденет и спать уложит. Возьмет и прикажет Олегу Дерипаске держать на плаву нерентабельное предприятие. Сколько у нас таких предприятий, которые не дают закрыть только потому, что исчезнет рабочее место? Это экономика? Это не экономика, это недоразумение.
/Мое примечание -то же самое было написано о шахтерах. Переучиваться и приобретать новую профессию не хотят. А требовать, как одна частная шахта из Луганской области, чтобы добытый ею уголь закупало государство -могут/
E
-xecutive: Вы полагаете, что выход из кризиса - в «правую дверь», но не логично ли предположить, что кризис актуализирует левую идею? В.Н.: Ну, левая идея, безусловно, актуализируется честолюбцами и экстремистами всех сортов, которые горазды драть глотку и хотят дорваться до власти любой ценой, а там хоть трава не расти. Однако левая идея нигде и никогда не бывает экономически актуальна, потому что она экономически неосуществима и разорительна. Человек движим лидерством и жадностью. Когда нет конкуренции и нет возможности что-то заработать лично для себя, то никто ничего делать не будет, инвестиции исчезнут, бизнес уйдет, прогрессивные налоги приведут к оттоку капитала. Нет дураков на других работать. Левая идея годится только для невменяемых фанатиков, которых надо воспитывать несколько поколений в голоде, как северных корейцев, или для очень немногих сытых идеалистов, которые в силу своей полной некомпетентности не знают, к чему она может привести. Левая идея всегда актуальна для охлоса, для люмпенов, для бездельников, которые не в состоянии заработать и хотят что-то у кого-то отобрать. Но экономика на этом держаться не может. Доказано, что без экономических стимулов может работать качественно 2% людей, а 98% - не может. Поэтому или социалистические правительства падают, их с негодованием переизбирают, или они начинают применять насилие, как большевики, и силой загоняют в эту концепцию, как в концлагерь. Левая идея нигде и никогда не может быть актуальной, потому что она неработоспособна.
E-xecutive: Почему за несколько «сытных» лет в России не сформировался средний класс?
В.Н.: На радио «Эхо Москвы» есть передача, где слушатели играют в буриме. Один очень удачно сформулировал – «
Растет быдл-класс год от года, а middle никак не видать». Для того чтобы возник средний класс, должна и власть стараться, и народ что-то делать. Власть должна создавать рабочие места, должна создавать комфортные условия для среднего и мелкого бизнеса и предоставлять бизнесу комфортные условия, понимая, что это - спасение страны. А народ должен смотреть не в чужую тарелку, а в свою и стремиться не отобрать деньги у богатых, а самому разбогатеть. Но народ этими категориями не мыслит. Нет у нас ни одного из условий, чтобы создавался средний класс. Средний класс – это плод зрелого капитализма. Когда у каждого есть право на заработок, на участие в экономическом процессе, на то, чтобы попробовать свои способности и выступить в этом состязании, и никто тебя не будет грабить, у тебя есть гарантии, что твое имущество – это твое имущество.
Есть знаменитый лозунг отцов американской революции и тех, кто устраивал «бостонское чаепитие»: «No taxation without representation» – никакого налогообложения без участия в законодательном процессе. Среднему классу интересно, кого он выберет. Эти люди умеют разбираться в политических программах, они хотят стабильного заработка, они хотят иметь машину, дом, загородный дом. Им не безразлично, кто будет определять, что станется с их имуществом. Это социально и политически ответственные люди. Такие люди не будут голосовать за левых, такие люди не будут голосовать за фашистов. Средний класс должен мыслить современными категориями, быть свободным от имперской ветоши, от советской ментальности, потому что нет ничего более противного ментальности среднего класса, чем советская ментальность. Это должен быть человек из «золотого миллиарда», западный человек, который дорожит своей индивидуальностью, своей личной свободой, не хочет ничего брать у государства, считает, что это личное оскорбление, если ему государство будет что-то давать, хочет платить низкие налоги, не хочет, чтобы ему что-то давали из общественных фондов. Вот это и есть настоящий средний класс.
E-xecutive: Вы говорите о «золотом миллиарде», но впору спросить, чем объясняется антиамериканизм россиян, в том числе состоятельных? В.Н.: А тем, что у нас нет среднего класса, есть нувориши, которые пропитаны насквозь советской психологией и рубят сук, на котором они сидят. Это исторически сложилось – патернализм, взгляд наверх, пожелание помощи от царя-батюшки, ненависть к тем, кто выделяется на общем фоне, кто честно заработал много денег, «от трудов праведных не наживешь палат каменных» и прочее. Такое вот показное нестяжательство. Проще отобрать. Это можно, это сколько угодно, но самому заработать – предосудительно.
Земля божья, если божья – значит, или общинная, или государственническая, в обоих случаях механизм индивидуальный, персональный, гражданский, о котором писал Сергей Витте, подавлен и заторможен. Поэтому я решительно отказываюсь признавать представителем среднего класса человека только по имущественной составляющей. Средний класс – это, прежде всего, психология. Это гражданское общество. Это опора демократии. Это те, кто имеет конституцию не в виде книжечки, а в виде генетического кода.
Средний класс нельзя сформировать из «совков», которые случайно разбогатели. Нельзя сформировать из троглодитов. Средний класс – это современные люди.
Беседовал Андрей Семеркин, E-xecutive
Как это характерно и для нашей страны!!!
У багатьох "суперуспішних" компаніях по суті немає нічого особливого, стверджує професор MIT's Sloan School Ребекка Хендерсон (
Сообщения
